И проснулся в полной темноте. Волка рядом не было.

Он знал, что проспал совсем немного, а когда выполз наружу, то убедился в этом, увидев над головой бескрайнее черное небо, поблескивавшее россыпью звезд.

УВИДЕЛ!!! Снежная слепота ПРОШЛА!

Торак стоял, глядя в небо, и словно пил лившийся оттуда звездный свет.

И вдруг огромное копье зеленоватого света пересекло небеса. Затем вверх взлетел целый сноп зеленых стрел, пронизывая тьму, переливаясь, тая и бесшумно исчезая с небосклона.

Торак улыбнулся. Наконец-то! Самое Первое, Первородное, Дерево произрастало из тьмы Начала Времен и несло жизнь всему на свете — рекам и скалам, охотнику и добыче. Часто глубокой зимой оно возвращалось к людям, чтобы дать свет их сердцам, разжечь в них огонь мужества. И Торак вдруг подумал, завершил ли уже его отец свои Смертные Странствия, нашел ли он путь в кущи Иного Мира? Если нашел, то, может быть, он сейчас смотрит оттуда на него, Торака?

Где-то вдали раздался крик большого филина.

У Торака по спине поползли мурашки.

Затем — гораздо ближе — послышались чьи-то шаги: кто-то торопливо, сильно оскальзываясь, шел по льду прямо к нему.

Присев, Торак выхватил нож.

— Брось нож, — услышал он голос Тиацци.

— Где огненный опал?

— У меня его нет.

Удар в голову был такой силы, что Торак даже немного пролетел по воздуху и, приземлившись, больно ударился грудью о ледяной гребень.

— Где опал? — гневно взревел Повелитель Дубов, рывком ставя Торака на ноги.

— У меня… его нет!

Тиацци замахнулся своим кулачищем, готовясь нанести новый удар, но тут к ним подкатилась на своих кривых ногах Неф, схватила его за руку и закричала:

— Хватит! Он нам живым нужен, иначе мы этот опал никогда не найдем!

— Ничего, сейчас он все нам скажет! — взревел Повелитель Дубов. — Я из него все сведения выбью!

— Тиацци! — услышал Торак голос Сешру. — Прекрати! Ты же собственной силы не знаешь! Еще убьешь мальчишку!

Тиацци посмотрел на нее, оскалился, но кулак опустил, а на другой руке разжал пальцы, и Торак, задыхаясь, рухнул на лед.

Он лежал без движения, пытаясь понять, что происходит. Почему Волк так неожиданно ушел в ночи, бросив его? Должно быть, именно это позволило Пожирателям Душ подкрасться к нему. В нескольких шагах от себя, на льду, Торак увидел две лодки из тюленьих шкур; прорехи в них были тщательно заплатаны. Эостры видно не было, зато шагах в десяти на ледяной скале, похожей на клык, устроился настоящий филин и, не мигая, смотрел на Торака свирепыми оранжевыми глазами.

Осторожно поглядывая на мрачных Пожирателей Душ, Торак чувствовал, что между ними возник некий разлад: в воздухе, точно паутина, oт одного к другому тянулись нити недовольства и напряженности.

«Еще бы! — думал он. — Им же не удалось завершить свое великое жертвоприношение! И теперь они почти совсем не защищены от тех злых духов, которых сами же и выпустили на свободу. Интересно, нельзя ли этим воспользоваться?»

— Обыщите его, — сказала Повелительница Змей. — Опал должен быть при нем.

Тиацци и Неф через голову стащили с Торака парку, потом безрукавку, стянули штаны, и вскоре он остался совсем голым. Он стоял перед ними на льду и дрожал.

А Повелитель Дубов, явно испытывая злорадное удовольствие, нарочно замедлял обыск: он медленно вытряхивал по очереди каждую рукавицу, каждый башмак, затем сломал пополам нож для резки снега, затем опустошил рожок с охрой, и драгоценную «кровь земли» тут же разнесло ветром по льду.

— Его тут нет! — удивленно сказала Неф.

— Он его просто где-то спрятал, — заявила Сешру. Подойдя ближе, она внимательно всмотрелась в лицо Торака; ее остренький язычок так и мелькал между губами, то и дело их облизывая. — Видите, у него татуировка племени Волка:

«Волк жив»…

Кто же ты такой?

— Я же сказал, — заикаясь, пробормотал Торак, — что никакого опала у меня нет!

Неф вдруг наклонилась, подняла отцовский нож и, не глядя на Торака, велела:

— Одевайся!

Неловкими закоченевшими пальцами он натянул на себя одежду и стал собирать то, что уцелело из его снаряжения. Трутница была пуста, из материнского рожка с охрой вылетела затычка; зато на самом дне своего мешочка с лекарственными травами Торак обнаружил кусочек того черного корня, которым его «угощали» в пещере Пожиратели Душ. Он незаметно сунул корень в рукавицу и сжал в кулаке. Он и сам не знал, зачем это сделал, но чувствовал: этот корень ему еще понадобится.

И как раз вовремя. Тиацци, перехватив его запястья, завел ему руки за спину и стянул их куском веревки, сплетенной из сыромятной кожи. Стянул очень туго, с явной жестокостью. Торак даже вскрикнул от боли. Но Тиацци только рассмеялся в ответ. Торак успел заметить, как вздрогнула при этом Неф, однако она не сделала ни шагу и ни во что не стала вмешиваться.

Левая рука Тиацци была обмотана куском окровавленной оленьей шкуры; приглядевшись, Торак понял, что на руке у него не хватает двух пальцев. «Вот и отлично, — мстительно подумал он, — Волк все-таки не оставил его совсем безнаказанным!»

— Где ты это взял? — вдруг тихо и каким-то странным тоном спросила у него Неф. Она подошла совсем близко и застыла, не сводя глаз с отцовского ножа, который держала в руках.

Торак гордо вскинул голову и заявил:

— Это нож моего отца!

Пожиратели Душ вдруг разом притихли. Даже филин на своем ледяном утесе, склонив голову набок, уставился на нож.

— Твоего…

отца?

— изумленно промолвила Неф, она явно была потрясена до глубины души. — Он что же… был колдуном племени Волка?

— Да, — сказал Торак. — И тем самым человеком, который спас тебе жизнь!

— Тем самым человеком, который нас предал! — злобно рявкнул Тиацци и сплюнул на снег.

Торак с откровенной ненавистью посмотрел на него и отчетливо произнес:

— Тем самым человеком, который понял наконец, что вы собой представляете! Тем самым человеком, которого вы зверски убили!

— Так ты его

сын!?

— прошептала Неф, хмуря лоб. — А как… как твое имя?

— Торак.

— Торак, — повторила Неф, стараясь заглянуть ему в глаза. Она явно впервые видела в нем не просто «мальчика», не просто «девятого Охотника», необходимого для великого жертвоприношения, а именно его, Торака — сына знаменитого колдуна из племени Волка.

— Значит,

«Волк жив»?

— заговорила Повелительница Змей. И губы ее изогнулись в кривой усмешке. — Так вот что означали эти слова. Какое страшное разочарование!

Тиацци, явно не слишком прислушивавшийся к этой странной беседе, окончательно потерял терпение. Метнувшись мимо Сешру, он схватил Торака за волосы, запрокинул назад его голову и приставил к горлу нож.

— Говори, куда ты спрятал огненный опал, или я раскрою тебе глотку!

И Торак, глядя в его зеленые бешеные глаза, понял, что Тиацци действительно это сделает. Выход нашелся быстро.

— Опал у той девчонки, — задыхаясь, выпалил Торак. — Она обладает блуждающей душой.

— Какой еще девчонки? — оскалился Тиацци.

— И у нее

блуждающая душа?

— хрипло спросила Неф.

Торак метнул взгляд в сторону Сешру.

— Она знает, — сказал он. — Она все знает! Просто вам ничего не говорила!

Тиацци и Неф дружно уставились на Повелительницу Змей.

— Ты

знала?

— обвиняющим тоном спросил Тиацци и с такой силой отшвырнул от себя Торака, что тот упал на колени.

— Он все выдумывает! — сказала Сешру. — Вы что, не видите? Он же пытается натравить нас друг на друга!

— Я говорю правду! — выкрикнул Торак и, обернувшись к Неф и Тиацци, прибавил: — Вы же и сами должны были знать, что со мной в пещере была девчонка! Вы же должны были заметить ее следы!

Да, они видели следы Ренн. Он понял это по их лицам.

А Неф спросила у Сешру:

— Помнишь, ты говорила, что вроде бы ощущаешь поблизости чьи-то души? Но ты нам так и не сказала, кто это был.

— Она все знала! — снова крикнул Торак. — Она чуяла блуждающую душу! Она чувствовала, что души той девчонки свободно разгуливают среди жертвенных животных.